«В этом мире хорошо только подлецам
Вы евреев любите?
Генерал Макашов не скрывает, что не любит евреев. Задавая свой вопрос, мы хотели понять, насколько сильна ксенофобия в России.
Руслан Аушев, президент Ингушетии. У нас на Кавказе говорят, что евреев надо беречь, потому что когда их не будет — возьмутся за нас. В России довольно четко просматриваются две позиции — борьба с евреями и лицами кавказской национальности. Меня беспокоит опасность насаждения фашизма и национализма, тем более что почва для роста шовинистических настроений есть — кризис в экономике и выборы в Думу. В борьбе за электорат некоторые политики будут играть на национальных чувствах.
Владимир Яковлев, губернатор Санкт-Петербурга. В нашем городе даже сам вопрос неуместен. Сегодня в Санкт-Петербурге живут люди 117 национальностей, и попробуйте начать разговор, подобный макашовскому, по отношению к любой нации... Это повод для разжигания межнациональной розни.
Борис Яцкевич, первый заместитель министра природных ресурсов. Не больше и не меньше, чем всех остальных. Национальность для меня никогда не была критерием оценки. Это Владимир Ильич разделил Россию по якобы национальному признаку, но думаю, что ни в одном субъекте федерации коренная национальность количественно не превосходит остальные. Например, в Коми из 1 млн населения коми — 300 тыс.
Евгений Михайлов, губернатор Псковской области. Я к ним просто хорошо отношусь. И к сослуживцам, и к друзьям. Мне кажется, что волна антисемитизма в России преувеличена, и в большинстве своем люди смотрят не на национальность, а на личные качества. А вот всплеск плохого отношения к русским, кажется, налицо. А я принципиально против любого нагнетания страстей.
Павел Бунич, председатель Комитета Госдумы по собственности, приватизации и хозяйственной деятельности. Я никогда не задумывался над этим. А евреями у нас считают многих. Меня, например, убеждали, что Гавриил Попов и Михаил Горбачев — евреи. Оказывается, многие на Руси евреями называют тех, у кого отличное от собеседника мышление, а вовсе не за принадлежность к национальности. Вот и Макашов назвал Лобкова если не евреем, то жидом. А еще евреями считают всех, у кого нерусская или просто непонятная фамилия.
Анатолий Приставкин, председатель комиссии по помилованию при президенте России. Евреи — это не национальность, это знак. Но лично с Макашовым спорить я бы не стал. Он человек с пещерными взглядами и нравственностью. Спорить надо с идеями, спорить жестко. Если не остановить их сейчас, то будут "хрустальные ночи" и лагеря. Я сам становлюсь евреем, например, когда не разделяю идеи Макашова.
Вячеслав Игрунов, заместитель руководителя парламентской фракции "Яблоко". Одних люблю и даже очень, а других нет. У меня много друзей евреев, близких и не очень. Кажется, и родственники есть. Но есть и среди евреев люди, которых я очень не люблю. При чем тут евреи?..
Павел Медведев, председатель подкомитета Госдумы по банковскому законодательству. Я отношусь к ним так же, как ко всем остальным национальностям. Я часто не знаю даже национальной принадлежности моих близких друзей. Отношение к человеку должно формироваться исходя из его личных качеств, а не из национальности, которую он унаследовал от родителей.
Владимир Шумейко, председатель совета директоров нефтяной компании "Эвихон". Любить надо красивых женщин. И независимо от национальности. А если говорить о евреях так же, как о русских, украинцах, арабах, китайцах... То тут главное, чтоб, как говорится, человек был хороший.
Илья Хацернов, председатель правления Спецстройбанка. Ценность человека не зависит от его национальности. Евреи — это международные козлы отпущения, они есть в каждой стране — цыгане, латиноамериканцы, украинцы... А наше государство не может дать отпор националистическим настроениям и не в состоянии проводить зрелую национальную политику. И потому идет к развалу.
Арарат Эвоян, вице-президент Российской ассоциации производителей бриллиантов. Я людей хороших люблю. А евреи они, русские, нерусские — неважно. По-моему, для нормальных людей такого вопроса не существует. Это тема исключительно для толпы, а не людей.
Андрей Эшпай, композитор. Я — интернационалист и фронтовик. От Волги до Вислы лежат в земле, по-братски обнявшись, русские, калмыки, евреи, чуваши, марийцы... Мои друзья погибли за то, чтобы никто не мог впредь возносить свою нацию над другими.
Лев Дуров, художественный руководитель Театра на Малой Бронной. Такой вопрос возможен только у нас. Спросите у еврея: а вы любите русских? Бред. Это в нашей стране, где живут более 100 национальностей. А 500 самых великих фамилий России нерусские — Тургеневы, Юсуповы, Витте, Чарторыжские, Ахматовы... Хватит нас делить! Гадко и больно, когда в стране, победившей нацизм, дети победителей разгуливают со свастикой.
Евгений Евтушенко, поэт. Я люблю конкретных людей, а не национальности. У меня вторая жена была еврейка. Я узнал об этом, только когда мы расписывались. И что? Тот, кто любит или ненавидит какую-то одну национальность,— бессовестный человек низкой культуры и низкой самооценки. А то, что Макашов — антисемит, всегда было ясно. Это уже неизлечимо.
Даниил Гранин, писатель. Мне такой вопрос и в голову не приходил. Для меня личные качества важнее национальных. Среди всех национальностей есть равное количество плохих и хороших людей, мерзавцев и святых. Все одинаковы перед законом и совестью.
Юрий Любимов, главный режиссер Театра на Таганке. Главное, что человек из себя представляет, а не то, какой он национальности. Я надеюсь, что в нашем обществе, где все туманно и сбиты все ориентиры, умные люди понимают, что быть евреем — это не панацея.
Михаил Звездинский, певец. Люблю. Я люблю евреев, я люблю талантливых евреев, как и любых талантливых людей.
Борис Зосимов, председатель совета директоров телеканала "MTV Россия". Пожалуй, ведь мой лучший друг — глубоко верующий еврей. Я тут пытался вспомнить, что же плохого сделали мне евреи, и понял: ничего, кроме добра и помощи, я от них не видел. Те, кто талантливее и умнее остальных, во все времена испытывали на себе агрессию менее удачливых.
Борис Заходер, писатель. А есть разница? В одной сказке Диоген Нового Человека искал. Обойдя всю землю, нашел — папуаса-людоеда. Для того все нации равны: "Ценю того, кто может подойти в мое меню".
Определились ли вы, мои сограждане, на чьей вы стороне в конфликте, возникшем в связи со скандальным опросом телеканала Дождь. Расцениваете ли вы появление подобного опроса в дни 70-летия снятия блокады Ленинграда как спланированную провокацию, как ошибку редакции либо как правильно поставленный вопрос и торжество свободы слова.
Намеренно не ставлю знаки вопроса, поскольку думаю, что за несколько дней дискуссий каждый неравнодушный занял свою твёрдую позицию и сам себе на этот вопрос ответил.
Не думаю, что это вопрос о прошедшей войне. Это вопрос о вероятной будущей войне. Дождь измерил температуру собственной аудитории: способны ли современные граждане России после 20 лет разрушения прежней идеологии, прежнего образования, шельмования патриотизма и прежней системы ценностей повторить подвиг блокадного Ленинграда, Сталинграда, Прохоровки...
Нам попытались отменить подвиг Зои, сообщили, что не было 28-ми панфиловцев, наша Победа равна поражению благодаря сравнению численности погибших, а войну выиграли США и Англия.
После ознакомления с ТАКОЙ историей ВОВ 54% аудитории телеканала Дождь проголосовали за сдачу Ленинграда фашистам. Исключительно из человеколюбия. Выбросив из головы или просто не желая знать, что за время оккупации Киева фашистами в нём погибла половина оставшегося населения.
Благополучно забыт Бабий Яр. Благополучно забыты заживо погребённые.
Вопрос, заданный телеканалом Дождь, вдруг превращается в вопрос второго плана, а на первый план выходит моральный и нравственный вопрос: где грань между "можно" и "нельзя", есть ли эта грань вообще и должна ли она быть?
Фронтовики, отстоявшие страну и вернувшиеся по домам избегали рассказов о войне. Почти все не любили и не могли говорить о войне - это общеизвестный факт и об этом знают все, кто дождался возвращения своих солдат. Почему не рассказывали? Да потому что Победа была важнее, чем страдания. Страдал и преодолевал свой страх, ужас, отчаяние каждый внутри себя и это была личная война со своим страхом внутри себя. А Победа - это результат, ОБЩИЙ РЕЗУЛЬТАТ. Это то, ради чего сражались, гибли и справлялись с нечеловеческими условиями и обстоятельствами. Физиологические ужасы - это не то, что следовало смаковать и выставлять впереди победы.
Почти каждый советский фильм или книга о войне - это невероятной силы оружие против войны. Наши души переворачивались и омывались слезами, каждый из нас решал для себя главный вопрос: а я смог бы так, как они? Но не было в этих фильмах акцента на мясе, месиве или других физиологических подробностях - нам ВСЁ было понятно.
Так есть ли запретные темы? Должен ли быть нравственный ограничитель, понимание - что можно говорить с трибуны для широкой аудитории, а что нельзя?
Даниил Гранин, выступая перед депутатами немецкого парламента, рассказал, как выживали в осаждённом Ленинграде. И всем всё было понятно, но писатель решил не ограничиваться намёками и не оставлять недоговорённостей. Мы все содрогнулись от эпизода, рассказанного Граниным.
Кто произвёл больший фурор - телеканал Дождь или писатель-фронтовик? Кто из двоих заставил вас усомниться в целесообразности защиты города сильнее? Голосование на Дожде случилось до речи Гранина и набрало 54% тех, кто не стал бы защищать культурную столицу России. После слов Гранина, думаю, цифра возросла бы значительно.
Вот вам слова ещё одного писателя, В.Ерофеева:
"Ну, в той логике, в которой мы жили с 17-го года, понятно совершенно, что никто бы не сдал Ленинград, понятно совершенно. И надо сказать, что вот это людоедство, эта бесчеловечность, она же до сих пор и осталась, этими генами ушла в нас. И если там полемика и вообще шум по поводу этого вопроса, просто потому, что мы считаем всегда, что есть что-то более важное, чем человек, есть государство, или есть какая-то идея тоталитарная, да?" конец цитаты.
А в той логике, в которой мы живём сегодня, понятно совершенно, что выражения мастера художественного слова Ерофеева "людоедство и бесчеловечность" перестали быть фигурой речи. Это факт, из которого следует, что Ленинград отстояли и выжили в нём людоеды.
И кому теперь интересно почти мистическое свидетельство, что в ЛЕНИНГРАДЕ ВЫЖИВАЛИ ТЕ, КТО ПОМОГАЛ ДРУГИМ.
Александр Бурьяк
Даниил Гранин как выразитель лучшего в советском
Про иного советского писателя не скажешь, что еврей, пока био-
графии его не почитаешь или не заглянешь в писульки антисемитов.
С Даниилом Граниным этой проблемы нет: на большинстве своих фото
он выглядет так, как и ожидаешь от нормального ашкенази. Но дис-
сонировало "родился в семье лесника". С робкой надеждой я всё-
таки пошарил по интернету и, только обнаружив тёплый материал о
Гранине на авторитетном сайте www.sem40.ru, утвердился в мнении,
что "таки да".
В Гранина я уткнулся, потому что попалось в букинистическом
магазине первое издание его знаменитого в своё время романа "Иду
на грозу". Недолгая попытка чтения привела к выводу, что это
мощная, добротная проза. Да и цена книги была минимальная (увы,
увы!).
О том, как начиналось. С сайта www.ceo.spb.ru:
"В конце 1948 года Гранин вдруг написал рассказ, про аспирантов.
Назывался он "Вариант второй". Даниил Александрович принес его в
журнал "Звезда", где его встретил Юрий Павлович Герман, который
ведал в журнале прозой. Его приветливость, простота и пленитель-
ная легкость отношения к литературе чрезвычайно помогли молодому
писателю."
Два Германа быстро нашли общий язык. Верю, что Гранина тянуть
за уши в литературу было не нужно: разве что какие-то мелочи
подсказать.
Www.sem40.ru:
"Матери - горожанке, моднице, молодой, веселой - не сиделось в
деревне. Поэтому она восприняла как благо переезд в Ленинград.
Для мальчика потекло детство городское - учеба в школе, наезды
отца с корзинами брусники, с лепешками, с деревенским топленым
маслом. А все лето - у него в лесу, в леспромхозе. Как старшего
ребенка, его, первенца, каждый тянул к себе. Это не была
размолвка, а было разное понимание счастья. Потом все разрешилось
драмой - отца сослали в Сибирь, куда-то под Бийск, семья осталась
в Ленинграде. Мать работала портнихой."
"Отец после ссылки стал "лишенцем", ему было запрещено жить в
больших городах. Д. Гранина, как сына "лишенца", не принимали в
комсомол."
"После окончания учебы Даниила Гранина направили на Кировский
завод, где он начал конструировать прибор для отыскания мест
повреждения в кабелях."
"С Кировского завода ушел в народное ополчение, на войну.
Однако пустили не сразу. Пришлось добиваться, хлопотать, чтобы
сняли бронь. Война прошла для Гранина, не отпуская ни на день. В
1942 году на фронте он вступил в партию. Воевал на Ленинградском
фронте, потом на Прибалтийском, был пехотинцем, танкистом, а
кончал войну командиром роты тяжелых танков в Восточной Пруссии.
В дни войны Гранин встретил любовь. Как только успели зарегистри-
роваться, так объявили тревогу, и они просидели, уже мужем и
женой, несколько часов в бомбоубежище. Так началась семейная
жизнь. Этим и надолго прервалась, до конца войны."
"Всю блокадную зиму просидел в окопах под Пушкино. Потом посла-
ли в танковое училище и оттуда уже офицером-танкистом на фронт.
Была контузия, было окружение, танковая атака, было отступление
-- все печали войны, все ее радости и ее грязь, всего нахлебался."
Серьёзный фронтовой опыт всегда характеризует человека положи-
тельно, хотя, разумеется, отнюдь не делает святым. Воевал -- зна-
чит, был достаточно здоров, чтобы пройти медкомиссию и выдержать
психические перегрузки фронта. Не дезертировал, не предал, не
погиб по глупости. Нажил опыт, который далеко не у каждого есть.
Даниил Данин Гранин -- писатель из вполне социализированных:
"Д.А. Гранин - Герой Социалистического труда, лауреат Государс-
твенной премии, кавалер двух орденов Ленина, орденов Красного
Знамени, Трудового Красного Знамени, Красной Звезды, двух орденов
Отечественной войны II степени, ордена "За заслуги перед Отечест-
вом" III степени. Он - лауреат премии Генриха Гейне (ФРГ), член
Немецкой академии искусств, почетный доктор Санкт-Петербургского
гуманитарного университета, член Академии информатики, член
Президентского Совета, президент Фонда Меншикова." (С сайта
www.ceo.spb.ru)
Членство в Президентском Совете -- полагаю, достаточное основа-
ние для утверждения, что на Гранине лежит весомая доля вины за не
совсем хорошее состояние современной России. Бедняга Путин беспо-
мощно мечется по Кремлю, изнывая без толковых рекомендаций, а
титулованный старичок занимает чужое престижное место в Прези-
дентском Совете и при случае вдувает Путину в уши всякую
либерально-интеллигентскую ерунду (по поводу милосердия и т. п.).
Www.ceo.spb.ru:
"Пережил Гранин и другое увлечение - путешествиями. Вместе с К.
Г. Паустовским, Л.Н. Рахмановым, Расулом Гамзатовым, Сергеем Ор-
ловым они поехали в 1956 году в круиз вокруг Европы па теплоходе
"Россия". Для каждого из них это был первый выезд за границу. Да
не в одну страну, а сразу в шесть - это было открытие Европы. С
тех пор Гранин стал много ездить, ездил далеко, через океаны - в
Австралию, Кубу, Японию, США. Для него это была жажда увидеть,
понять, сравнить. Ему довелось спускаться на барже по Миссисипи,
бродить по австралийскому бушу, жить у сельского врача в
Луизиане, сидеть в английских кабачках, жить на острове Кюрасао,
посетить множество музеев, галерей, храмов, бывать в разных
семьях - испанских, шведских, итальянских."
После подобных деталей моё тёплое отношение к тому или иному
писателю обычно меняется на прохладное: к покорению земного шари-
ка я отношусь очень ревниво. Полагаю, что как минимум каждый
второй советский диссидент на таких условиях (за государственный
счёт "бродить по австралийскому бушу" и т. д.) сумел бы преодо-
леть свою неприязнь к реальному социализму. А ещё возникает подо-
зрение, что Гранина выращивали в качестве советского международ-
ного эмиссара еврейской национальности на смену дряхлевшему Илье
Эренбургу.
М. Золотоносов:
"...после смерти Д. С. Лихачёва в 1999 г. Гранин постарался
занять его место "мудрого старца" (правда, вступил в столь тесное
сотрудничество с властями, особенно после прихода к власти В. В.
Путина, что оказался органически не способен на предусмотренные
этой ролью систематические протесты например, в связи с уничто-
жением памятников истории, архитектуры и культуры), во-вторых, с
учётом того, что Гранин активно участвовал в литпроцессе с конца
1940х гг., в частности, в бурных событиях в ленинградской писа-
тельской организации в первой половине 1960-х гг. (последствия
"дела Бродского"), и прошёл путь, который в советский период был
путём конформиста, маскировавшегося под автора проблемной прозы,
характерными примерами которой является схематичный и глубоко
советский роман "Иду на грозу" (1962), а позже "Картина" (1980).
Не случайно Б. И. Бурсов назвал Гранина "ухудшенным вариантом
Юрия Трифонова"."
Я согласен с тем, что "Иду на грозу" -- роман глубоко советс-
кий, но я не согласен с тем, что он -- схематичный (слово "схе-
матичный" я бы оставил, к примеру, для опуса "ТАСС уполномочен
заявить" Юлиана Семёнова).
"За исключением раннего "оттепельного" рассказа "Собственное
мнение" (1956), выдающегося для периода соцреализма, который
подвергся резкой критике, Гранин выглядит очень средним советским
(причём глубоко и расчётливо советским) писателем, достигшим вы-
сот в основном по административно-официозной линии. Относительным
достижением можно назвать посвящённую судьбе Н.В. Тимофеева-
Ресовского повесть "Зубр" (1987), поднявшую необычный и проблем-
ный материал, а сверх раннего рассказа и этой повести ничего,
пусто."
На самом деле Даниил Гранин -- не очень средний, а довольно-
таки вышесредний советский писатель: средний уровень советских
литераторов был несколько ниже гранинского.
К расчётливой советскости я отношусь лучше, чем к расчётливой
антисоветскости, когда человек "разоблачал" Советскую власть
ровно настолько, насколько хотел пострадать ради последующих
выгод от репутации борца.
"Зато в конце советского периода Гранин народный депутат СССР,
член бюро Ленинградского обкома КПСС и Герой Социалистического
труда (указ от 1 марта 1989 г.). И словно в наказание 1990-е годы
отмечены двумя литературными провалами: романом "Бегство в Рос-
сию" (1994) и "Вечерами с Петром Великим" (2000), которые имели
искусственный успех благодаря Государственной премии 2002 г. и
300-летию Петербурга. В это время власти уже внедряют Гранина,
как картофель при Екатерине."
"Несмотря на всё Гранин в советский период имел устойчивую
репутацию либерала, которую заработал в "оттепельное" время, а
потом поддерживал в основном неучастием."
Сотрудничество честных людей с Советской властью, в отличие,
например, от сотрудничества с нынешним белорусским режимом, не
было вынужденным злом, совсем уж большим компромиссом. Потому
что, в отличие от нынешнего белорусского режима, советское госу-
дарство строилось на открыто и чётко провозглашённой идеологии
(коммунистической) и старалось этой идеологии придерживаться --
там где она не слишком шла вразрез с естественными эгоистичными
влечениями власть имущих, вообще с нормальными человеческими
наклонностями и со здравым смыслом. В конце концов, беспроблемных
обществ не бывает. Не бывает даже малопроблемных. Все общества --
с большими или очень большими проблемами, только не дают себе в
них полного отчёта.
Членство Гранина в КПСС -- ещё не показатель его настроенности
проявлять полную лояльность: можно ведь было воображать себя, к
примеру, умеренным борцом за "ленинские принципы" или даже замас-
кировавшимся троцкистом. И заметим себе, что Гранин вступил в
компартию на фронте: в условиях, когда членство в ней означало
эпизодическое попадание под призыв "коммунисты -- вперёд",
влёкший повышенную вероятность ранней смерти за Родину.
Я бы скорее попрекнул Гранина хорошими отношениями с постсовет-
ской властью, а не с советской.
Роман "Искатели". Ни одного слова "еврей". Но есть старший
лаборант Саша Заславский, у которого "толстое добродушное лицо"
и "жёсткие курчавые волосы". Есть старший инженер Кривицкий
("его острого, злого языка остерегался даже техник Лёня
Морозов"). Ещё там есть секретарь парткома Зорин. И есть Костя
Исаев -- наверное, русский, но с фамилией еврейского происхожде-
ния.
Роман "Иду на грозу".
Творчество Гранина -- в здравом ключе. Обнаружить у него в
"Иду на грозу" идеологическую чепуху мне не удалось, хотя он и
был членом компартии.
Фильм "Иду на грозу" (1965 год). Я его видел очень давно и,
наверное, только один раз, да и то частично. Потому что почти
ничего из него не помню. Полагаю, он не был популярным (несмотря
на участие в нём популярных актёров). Не "Мёртвый сезон" и не
"Щит и меч".
О еврейском следе в романе "Иду на грозу". След таки есть. Ну,
переть против фактов -- это было бы неправильно, а факты таковы,
что евреев среди тогдашних советских физиков имелось действитель-
но очень много. И Гранин ещё довольно-таки сгладил картину. А
если бы не сглаживал, то евреем среди его физиков был бы, навер-
ное, каждый третий.
Не верю, что указанный след получился случайно или посредством
простого отражения действительности методом социалистического
реализма. Я думаю, след оставлен обдуманно: по-видимому, автор
считал своим долгом участие в привитии "гоям" представления, что
евреи -- такие же люди, как и все другие.
Вообще без еврейского следа еврейскому русскоязычному автору
творить было нельзя: "свои" бы это расценили как чёрт знает что и
отказали в поддержке. Еврейское должно было чуть-чуть присутство-
вать: быть заметным для обращающих внимание и незаметным для не
обращающих.
Любимым автором массы советских читателей Гранин мог быть впол-
не. И он им был в своё время. А вот любимым автором массы РУССКИХ
читателей он никогда не будет. Не потому, что нерусский (Конан-
Дойль и Дюма -- тоже нерусские) и даже не потому, что еврей (гол-
ливудские фильмы с еврейскими актёрами-режиссёрами зачастую имеют
в России горячий приём), а потому что он еврей русскоязычный, то
есть, не совсем свой, всё время путающийся под ногами, но посмат-
ривающий на сторону. Время актуальности Гранина ушло. Почитывать-
то его некоторые русские интеллектуалы всё ещё будут, но не для
того, чтобы узнать квалифицированное мнение по тому или иному
вопросу, а для того, чтобы узнать квалифицированное ЕВРЕЙСКОЕ
мнение. Против этнического начала не попрёшь. Так же, как не
попрёшь против фактов. В СССР существовало и мощное надэтническое
-- советское -- а в постсоветской России её надэтническое
"россиянское" воспринимается многими русскими как направленное
против них.
То, что Гранин не вступился в своё время за вырожденца Иосифа
Бродского -- сквернослова и порнографа, -- характеризует Гранина
положительно. НА КАКОМ ОСНОВАНИИ Гранину было вступаться? На том,
что Бродский -- талант? Но таланты бывают и разрушительные -- и
это как раз случай Бродского. Когда творцам вроде Бродского доро-
га открыта, общество становится хуже.
На самом деле Гранин подошёл к "делу Бродского" довольно кор-
ректно и даже объяснил, почему считает сложной проблему оценки:
"По существу сегодняшнего вопроса я хотел ещё сказать одно:
неверно, когда говорят, что Бродский -- это человек, стоящий вне
литературы. Стихи Бродского способные, одарённые; есть, конечно,
и плохие, негодные стихи, но рядом стоят хорошие, он популярен
среди молодёжи; из-за этого всего и сыр-бор-то разгорелся, если
бы это был бездарный человек, политическое ничтожество, не ввя-
зывалось бы в это дело столько людей." (ЦГАЛИ СПб. Ф. 371. Оп. 1.
Д. 477. Л. 142142 об.) (цит. по М. Золотоносову).
Разговор о Данииле Гранине -- возможность вспомнить Василя
Быкова. Можно сопоставить их в части жизненного пути и в части
творческой продукции. Оба фронтовики. Оба члены КПСС. Один --
еврей, не выпячивавший своей еврейскости, другой -- белорус,
женатый на еврейке и заискивавший перед еврейской общественнос-
тью. Один -- мастер стиля, другой -- поставщик примеров того,
как писать не следует. Один сосредоточивался на теме созидания,
другой застревал на теме войны и увлекался убийством своих
героев. Оба своевременно и удачно перешли в антисоветчики. Оба
под конец жизни -- "совести нации" или что-то около того.
Сын репрессированного лесника Даниил Гранин был и членом КПСС,
и отличным СОВЕТСКИМ писателем. Вообще, в Ленинграде 1960-х тру-
дилась целая плеяда молодых (вообще или только в литературе)
видных советских авторов еврейского происхождения (рядом указаны
количества ссылок в Яндексе по состоянию на июль 2012 г.):
Даниил Гранин 77 000
Натан Эйдельман 18 000
Даниил Данин 12 999
Илья Штемлер 8 000
Сергей Довлатов 258 000
Юрий Домбровский 59 000
Давид Самойлов 159 000
Владимир Рецептер 10 000
Владимир Уфлянд 6 000
Владимир Марамзин 6 000
Семен Ласкин 16 000
Борис Рацер 46 000
Яков Длуголенский 6 000
Для меня, скажем, Илья Штемлер как писатель интереснее Даниила
Гранина, а для большинства других вот получается наоборот. Вооб-
ще, всякие такие ссылки -- дело довольно загадочное. Можно пред-
полагать, что кто-то из литераторов взял больше матерщинкой и/или
интимными подробностями, кто-то антисоветчинкой, кто-то -- тесной
дружбой с властями. Про треть людей из этого списка я прежде не
читал и не слышал, а вот поди ж ты: для кого-то они до сих пор
значимы.
Литература
Гранин Д. "Иду на грозу.
Золотоносов М. "Другой Гранин, или Случай с либералом" (с сайта
www.litrossia.ru)
] появлялся на экранах телевизоров не реже, чем Киркоров или Басков. 1 января 2014 года писателю и ветерану Великой Отечественной войны Даниилу Гранину исполнилось 95 лет. Многочасовые монологи писателя можно цитировать страницами: «Мы живём без репутации», «Раньше была система нравственных оценок», «В нашей стране слишком много людей, которые могут договориться со своей совестью», «От отсутствия совести еще никто не умер»… Цитаты хороши, но их легко можно обернуть против самого автора.
«Просить прокурора возбудить против Бродского и его «друзей» уголовное дело»
Существует как минимум два Гранина. Один - седовласый старец с безупречной репутацией («если хотите увидеть настоящего петербуржца, посмотрите на Гранина», «совесть России» и т. д.), живой классик, не чуждый либеральных идей. Не случайно же Гранин в 2011 году на презентации книги Михаила Ходорковского «Статьи. Диалоги. Интервью» назвал эту книгу «явлением в литературе». Ходорковский тогда сидел в тюрьме.
Другой Гранин совсем не похож на предыдущего, хотя внешне - тот же самый. Это тот Даниил Гранин, о котором Анна Ахматова, судя по запискам Лидии Чуковской, сказала: «А о Гранине больше не будут говорить: «это тот, кто написал такие-то книги», а - «это тот, кто погубил Бродского».
Правозащитник Людмила Алексеева, правда, с этим не согласна. В книге «История инакомыслия» она написала, что Гранин был «единственным в прежнем секретариате, взявшим сторону Бродского».
Имеется в виду секретариат Ленинградского отделения Союза писателей. Мнения Ахматовой и Алексеевой - лишнее подтверждение того, что Граниных как минимум два. Один - защитник, другой - нападающий.
Даниил Гранин: «Вроде бы мы всё время говорим о безнравственности, но ничего конкретного не предпринимаем. Где те люди, которые не подадут руки непорядочному человеку?». Санкт-Петербург, 2008 г. Фото: Марина Карпова
К счастью, Иосифа Бродского, что бы кто ни говорил, погубить тогда никому не удалось, хотя срок он получил.
Кстати, о Гранине по-прежнему говорят «написал такие-то книги». Тёмная история с гонениями на Бродского не сильно подмочила гранинскую репутацию. Хотя роль Даниила Гранина в «деле Бродского» скрыть трудно. Всё-таки имеются стенограммы, протоколы… Даже такому мастеру, как Гранин, не удалось сбить любопытствующих со следа.
В конце концов, неважно, что думали по поводу ареста Бродского Ахматова и Алексеева. Но существует Протокол № 21 заседания Секретариата Ленинградского отделения Союза писателей РСФСР совместно c членами Партбюро ЛО СП от 17 декабря 1963 г. Гранин к протоколу приложил руку, и в нём сказано: «В категорической форме согласиться с мнением прокурора о предании общественному суду И. Бродского. Имея в виду антисоветские высказывания Бродского и некоторых его единомысленников, просить Прокурора возбудить против Бродского и его „друзей“ уголовное дело».
Принято считать, что это была якобы месть Гранина - за то, что Гранин по вине Бродского в 1960 году получил партийный выговор как председатель комиссии по работе с молодыми авторами. Недоглядел и позволил Бродскому публично прочесть на «Турнире поэтов» 14 февраля 1960 г. стихотворение «Еврейское кладбище», то самое, начинающееся строфой:
Еврейское кладбище около Ленинграда.
Кривой забор из гнилой фанеры.
За кривым забором лежат рядом
юристы, торговцы, музыканты, революционеры.
Бродского тогда обвинили в «еврейском национализме» и на два года запретили публичные выступления. Гранин, член ВКП (б) с 1942 года, отделался выговором.
Спустя четыре года, 13 марта 1964 года, Иосифа Бродского, несмотря на то что он трудился с 16 лет, приговорили по статье о «тунеядстве» к пяти годам принудительного труда и сослали в Коношский район Архангельской области, в совхоз «Даниловский», в деревню Норенская.
Но бдительные ленинградские писатели, в том числе и Даниил Гранин, не успокоились и занялись теми, кто остался на свободе и поддерживал Бродского, теми, кто давал показания в суде в пользу «тунеядца» и кто подписывал в защиту Бродского письма и приносил их на дачу Гранина как председателю комиссии по работе с молодыми авторами.
«Я бы лично сказал, что его с более чистой совестью надо было судить по политической статье»
Вскоре после суда над Бродским, 26 марта 1964 года, состоялось заседание секретариата Ленинградского отделения СП РСФСР, посвящённое членам СП Вольфу Адмони, Наталье Грудининой и Ефиму Эткинду.
Это была писательская реакция на частное определение народного суда Дзержинского района г. Ленинграда, в котором «обращалось внимание Союза советских писателей» на то, что они (Адмони, Грудинина и Эткинд), выступив в суде в защиту Бродского, «пытались представить в суде его пошлые и безыдейные стихи как талантливое творчество, а самого Бродского - как непризнанного гения, и что это их поведение свидетельствует об отсутствии у них идейной зоркости и партийной принципиальности».
Вот тут-то Даниил Гранин проявил и партийную принципиальность, и идейную зоркость.
Пока Корней Чуковский, Константин Паустовский и Анна Ахматова обращались в прокуратуру «с просьбой о передаче Бродского им на поруки», Гранин сделал по поводу Бродского, к тому времени отправленного на Север по приговору суда, своё обращение: «Политическое лицо Бродского было нам известно. Я знаю, что он представлял собою два года тому назад. Сейчас тоже не убеждён в том, что он стал думать по-другому. Я бы лично сказал, что его с более чистой совестью надо было судить по политической статье, чем за тунеядство. Но это дело не моей компетенции».
В общем, была бы воля Гранина, он бы посадил Бродского по политической статье на долгие годы. Но к Гранину тогда не прислушались. Поэтому ему и его коллегам пришлось 26 марта 1964 года ограничиться скромным протоколом: «П. 1 Протокола Решения 1. Осудить поведение членов СП: Адмони, Грудининой и Эткинда, выразившееся в необдуманной защите тунеядца Бродского (единогласно)».
В 1958 году юноша-Бродский роковое стихотворение «Еврейское кладбище» закончил так:
Ничего не помня.
Ничего не забывая.
За кривым забором из гнилой фанеры,
в четырех километрах от кольца трамвая.
Очень ёмкое определение: ничего не помня, ничего не забывая. По этой формуле живут те, кто видит в Данииле Гранине «совесть всей страны». Хорошо, пускай будет «совесть всей страны», но это всего лишь свидетельство того, что со страной не всё в порядке.
Как сказал Даниил Гранин совсем по другому поводу, «от отсутствия совести еще никто не умер».
«Есть такая щель между совестью и подлостью. В эту щель необходимо проникнуть»
К Гранину на дачу молодые писатели приезжали не только для того, чтобы защищать Бродского.
В повести «Ремесло» у Сергея Довлатова есть эпизод, когда автор приехал на дачу Гранина, где состоялся такой разговор у кухонной плиты:
«Неплохо, - повторял Даниил Александрович, листая мою рукопись, - неплохо…
За стеной раздавались шаги.
Гранин задумался, потом сказал:
Только всё это не для печати.
Я говорю:
Может быть. Я не знаю, где советские писатели черпают темы. Всё кругом не для печати...
Гранин сказал:
Вы преувеличиваете. Литератор должен публиковаться. Разумеется, не в ущерб своему таланту. Есть такая щель между совестью и подлостью. В эту щель необходимо проникнуть.
Я набрался храбрости и сказал:
Мне кажется, рядом с этой щелью волчий капкан установлен.
Наступила тягостная пауза».
Щель между совестью и подлостью бывает такая узкая, что просочиться сквозь неё не удаётся даже большим талантам. Может быть, потому не удаётся, что они большие?
Где-то на моих книжных полках лежат две большие фотографии 2006 года: Гранин в торжественной обстановке - в полпредстве президента в Санкт-Петербурге - вручает мне премию. Его часто приглашают на подобные мероприятия. Думаю, за долгую жизнь Гранин наградил тысячи людей.
В общем, неудивительно, что когда я сам оказался в жюри и надо было награждать победителей литературного конкурса, я, недолго думая, сходил в книжный магазин и купил книги Гранина, присоединив их к казённым грамотам и дипломам. Книги какого писателя, если не Гранина? В них действительно много правильных слов, расставленных в нужном порядке.
В 2008 году наши пути на полчаса снова пересеклись - на Петербургской международной книжной выставке-ярмарке и проходящем параллельно форуме СМИ Северо-Запада.
Гранин говорил о дефиците духовности и о Путине. «Во время последней встречи с Путиным, которая длилась около часа, - рассказал Даниил Гранин, - я говорил, что при нынешнем катастрофическом нравственном состоянии общества особенно болезненно меня трогает то, что творится в школе… Вроде бы всё время говорим о безнравственности, но ничего конкретного не предпринимаем… Из школ вытесняются два предмета, где вообще возможно какое-то воспитание. Это литература и история. Литература оттесняется всяческими способами…».
Ещё одна любимая тема Гранина - роль интеллигенции. К ней он тоже тогда обратился: «Интеллигенция создавала водородную и атомную бомбы, была в оппозиции, её высылали, её прорабатывали, её выжимали из страны… Но она давала о себе знать. Она защищала, что-то требовала. Она выступала против «лысенковщины», в защиту тех или иных людей… Это был голос совести нашего народа. Её почти не осталось. Но должны же быть какие-то носители нравственности? Интеллигенция создавала критерии нравственности. Сейчас нет таких слоёв общества, с которых можно было брать пример. Где те люди, которые не подадут руки непорядочному человеку? Это исчезло из нашей жизни. Нравственность - это не просто свод правил, а отношение людей друг к другу. Без этого мы теряем остатки совести и остатки внутреннего стыда, ужаса и тревоги перед тем, что творится в нашем обществе».
Было видно, как некоторых главных редакторов и директоров СМИ Северо-Запада Даниил Гранин утомил. Или даже усыпил (храп одного из газетчиков даже записался на диктофон). Позднее один из участников форума с раздражением произнес: «Как надоели эти динозавры…».
Ни я, ни этот редактор ещё не знали о той истории, в которой Даниил Гранин был замешан с конца 60-х годов. Иначе бы одним словом «динозавр» дело, скорее всего, не ограничилось. Возникли бы неудобные вопросы.
«Я на огромной скорости стукнулся в глухую стенку»
Это примерно те же неудобные вопросы, что полвека назад возникли у мужа знаменитой советской актрисы Татьяны Самойловой - сценариста и кинорежиссёра Сола Шульмана.
Г-н Шульман давно живёт не в России, и, судя по всему, его судьбу во многом определил как раз Даниил Гранин.
Если говорить коротко, то Солу Шульману как начинающему сценаристу и режиссёру в 60-е годы было очень трудно пробиться в большое кино со сценарием «Ядерный век». Тема была слишком трудной и секретной. Снимать кино о советских ядерщиках? Здесь необходимы были особые связи. И Шульману порекомендовали обратиться к Гранину, который много писал о науке и об учёных, в том числе писал для кино.
Об этом эпизоде в своей биографии, а заодно и в биографии Гранина, в 2012 году в программе Ивана Толстого на «Радио Свобода» рассказал сам г-н Шульман.
Программа называлась вызывающе: «История одного плагиата».
Таким образом, под готовым сценарием, который написал Шульман, появилась подпись Гранина, ставшего как бы соавтором. И это помогло. Работа над фильмом началась.
Шульман подробно рассказывает, сколько сил ему пришлось приложить, чтобы этот сценарий написать. Тогда-то Шульман и познакомился с известными учёными, включая Капицу, Флёрова, Кикоина, Понтекорво…
Потом пришло самое сложное время - время расставания с иллюзиями, а заодно и со своим сценарием.
Шульман утверждает, что Гранин его сценарий присвоил.
Если бы утверждал только Шульман, то это были бы только слова. Но состоялся суд. Советский суд. В то время как раз проходили съёмки того самого фильма, который придумал Шульман. В числе авторов Шульман не значился. Зато среди авторов был Даниил Гранин. Вторым сценаристом числился Игорь Таланкин - режиссёр.
На суде, состоявшемся в 1973 году, в качестве экспертов выступили знаменитые советские авторы Юлий Дунский и Валерий Фрид. Они произвели анализ двух сценариев: Шульмана-Гранина и Гранина-Таланкина. Вывод был сделан однозначный: второй сценарий не оригинальный, а исправленный вариант первого. Причём исправленный чрезвычайно небрежно - даже некоторые фамилии переправить не удосужились. «Они так торопились, - писали Фрид и Дунский, - что иногда реальные фамилии людей меняли на вымышленные, а вымышленных оставляли как реальных. А иногда, видимо, неаккуратно листая, захватывали по две страницы, и в новом сценарии вдруг оказывались персонажи из предыдущего сценария, а потом они куда-то исчезали».
В итоге Шульман, уже находящийся к тому времени за границей, суд выиграл, гонорар ему переслали, однако это не сказалось на судьбе фильма. Кино досняли, чтобы не терять государственные деньги. Фильм получился средним.
«В общем, суд завершился в мою пользу, - вспоминал Сол Шульман. - Моё авторство было признано и доказано, мне студия выплатила гонорар, а мой замечательный адвокат Михаил Семенович Липецкер по этому поводу даже книгу написал. Книгу написал! Где я фигурирую под именем Школьников, а Гранин - под именем Грозов».
Надо сказать, что тема заимствований и плагиата - это тема Гранина. Он не раз обращался к ней в своих произведениях. Учёный мир в этом смысле очень похож на мир литературный и кинематографический. Получается, что Гранин использовал, в том числе, и свой собственный опыт?
Когда два года назад по радио прозвучал рассказ Сола Шульмана, у Гранина была возможность высказаться. Он мог бы попытаться объяснить произошедшее почти полвека назад. Возможно, извиниться. Но, насколько мне известно, ничего подобного сделано не было. Выходит, Гранин согласился с тем, что рассказал Ивану Толстому эмигрант третьей волны Сол Шульман?
Двухсерийный фильм «Выбор цели» (несостоявшийся «Ядерный век») режиссера Игоря Таланкина с Николаем Бурлялевым, Михаилом Ульяновым и многими другими вышел на экраны в 1974 году и до сих пор время от времени показывается российскими телеканалами. Киноповесть «Выбор цели» опубликовали в журнале «Нева», 1975, № 6, с. 3-57. О том, что к этим работам имеет прямое отношение Сол Шульман, ни в журнале «Нева», ни в титрах фильма не говорится.
Похоже, что Таланкин и поддержавший его Гранин выбрали подходящую цель - Шульмана.
Сол Шульман в интервью Ивану Толстому рассказал: «Когда сценарий был написан и появился на «Мосфильме»’, как бы это сказать мягче… короче говоря, меня от него отстранили… Это было очень больно, тем более что я отказался от всего, я писал этот сценарий… с любовью к родине - все мои мальчишеские порывы выплывали наружу. И вот я на огромной скорости стукнулся в глухую стенку. Мне было страшно обидно, и моим ответом был отъезд...».
Советские литературные классики умели складывать глухие стенки выше кремлёвской стены. За этими стенами творились вещи, о которых чересчур впечатлительным людям лучше не знать. Недаром вышедшая в 2013 году документальная книга Михаила Золотоносова, посвящённая нравам ленинградских писателей, называется «Гадюшник».
Окончание следует
1. Даниил Александрович Гранин (настоящая фамилия - Герман) родился 1 января 1919 г., писатель, Герой социалистического труда, лауреат Государственной премии, кавалер двух орденов Ленина, орденов Красного Знамени, Трудового Красного Знамени, Красной Звезды, двух орденов Отечественной войны II степени, ордена «За заслуги перед Отечеством» III степени, лауреат премии Генриха Гейне (ФРГ), член Немецкой академии искусств, почетный доктор Санкт-Петербургского гуманитарного университета, член Академии информатики, член Президентского Совета, президент Фонда Меншикова.
Как-то так сложилось, что меня, этнического русского с небольшой примесью то ли татарской, то ли турецкой крови (дедушкина фамилия Кандауров происходила якобы от некоего хана Даура, как говорила моя этнически русская бабушка) в последнее время "лица еврейской национальности" снисходительно обвиняют в (мягком) бытовом антисемитизме. Незлобно так обвиняют, типа - мы всё понимаем, просто ты - жертва воспитания. И в основном из-за того, что я не являюсь, мягко говоря, поклонником государства Израиль.
Прежде чем сказать что-либо даже минимально критическое о евреях, еврействе, иудаизме или Израиле, в интеллигентной среде принято произносить disclamer: "у меня самого есть (вариант - много) друзья-евреи, но...". Так вот у меня друзей-евреев нет. Знакомые есть, друзей - нету.
Когда я рос в насквозь промышленном подмосковном Подольске, то слова "еврей" в моём лексиконе и лексиконе моих друзей не было. У нас было слово "жид", которое использовалось в значении "жадина", используемое также в контексте типа "дай десять копеек, не жидись" в форме глагола. О какой-либо национальной или религиозной составляющей слова "жид" мы не знали.
Впервые я столкнулся с еврейским вопросом уже в возрасте 23 лет поступив в университет. Выражалось это в том, что студенты-москвичи (я не москвич, я - "лимита", т.к. имел несчастие родиться в 30-ти километрах от кольцевой) эту тему постоянно обсасывали. И даже оказалось, что МГУ - "антисемитский" ВУЗ. И это при том, что на нашем и на смежных курсах учились студенты-евреи, и довольно много.
Я задумался. И стал мысленно отсчитывать назад годы и рыться в памяти по теме.
Оказалось, что в семье, с которой моя семья сколько себя помню с детства дружила то того, что нас с братом чуть ли не на полном серьёзе прочили в женихи их дочерям - папа был евреем. Что девчёнка-сорванец из нашего двора, постоянный участник наших довольно жёстких мальчишеских игр, и за это принятой на равных нашим незрелым мужским коллективом - была еврейкой. Что в нашем класссе училась ещё одна девочка "еврейской национальности". Что в армии один из моих близких друзей - еврей. Да что там друг - командующий Кингисепским погранотрядом Прибалтийского пограничного округа подполковник Адлер - еврей. Что почти весь преподавательский состав Московского Полиграфического Института (добавлю - я там встретил наиболее талантливых и компетентных преподавателей, большинство - выпускники МГУ), в котором я проучился год до поступления в университет - был еврейским.
Доходило до абсурда. Как-то, находясь в расслабленном состоянии после серьёзного секса, я поднял эту тему в разговоре с лежащей рядом тогдашней своей подругой. Её реакция меня шокировала: она сложилась пополам и минут пять каталась вверх прекрасной голой попкой по смятым простыням в приступе гомерического хохота. Немного успокоившись, информировала меня о своём чистокровно-еврейском происхождении.
Прямо как в той песенке из детства: "Наш трамвай на рельсы встал..."
В связи с этим в моём ещё только развивающемся мозгу стал робко формулироваться вопрос: если евреи настолько хорошо интегрированны в окружающее меня общество, что я 23 года не замечал их как особую этническую или социальную группу, если перебрав в памяти всех евреев, с которыми меня свела моя ещё достаточно короткая жизнь, я не могу найти ни одного примера какого-либо ущемления в правах - наоборот, большинство их них были достаточно успешными в жизни, если... если... если...
То в чём тогда, ёптвоюмать, проблема?
Пошёл дальше. Тема эта в годы перестройки занимала прочное место в СМИ, и публикациями "разоблачавших" скрытых евреев в среде артистической интеллигенции пестрели многие газеты типа "Совершенно Секретно". И оказалось, что один из моих любимых писателей Даниил Гранин - еврей, что выдающиеся артисты Ролан Быков, Валентин Гафт, Михаил Козаков, Владимир Басов и многие другие - евреи. Да что там Гранин - евреем был кто-то (сейчас уже точно не помню кто) из дуэта Ильф-Петров.
Ну а уж троица Жванецкий-Карцев-Ильченко - ну это даже без "разоблачения" ясно, клейма ставить некуда.
Финал-апофеоз этим моим размышлениям настал на одном спектакле в концертном зале Олимпийской Деревни, на который я пытался прорваться месяца два и наконец чудом достал билет. Спектакль назывался "Мир дому твоему". Когда я вместе с залом, состоящим из лиц самых разных национальностей, невольно встал при первом выходе на сцену великого Аркадия Исаковича Райкина, которому уже, как оказалось, оставалось жить несколько месяцев.
Апофеоз этот сопровождался тем самым выводом: так в чём, ёптвоюмать, проблема-то? Почему все эти талантливые, заслуженные, безмерно уважаемые в своей собственной стране люди смогли реализовать свой потенциал и достигли таких вершин, невзирая на свою этническую принадлежность, а многие их менее талантливые соплеменники склонны валить все свои жизненные неудачи на антисемитизм, якобы язвой разъедающий тело якобы без того здорового советского общества?
Понимание пришло позже, когда я стал много читать по истории государства Израиль.
А просто жертвой быть выгодно. Под это дело можно много чего получить. И если бог обидел способностями и талантами, то хорошо притвориться жертвой и пустить в ход чувство вины. В малом это может проявляться в оправдании перед женой, родственниками или самим собой своих жизненных неудач: "ну понятно, почему меня не взяли на эту должность - я же еврей". Это не страшно. Страшно, когда на этом играют по-крупному, на уровне государств. Результатом такого государственного ныться обычно являются многочисленные жертвы среди мирного населения.
